1.
Был час рассвета. Над водой
Лениво, белой пеленой
Туман кружился. Тихий плеск
И серебристый нежный блеск
Русалок игры выдавал.
Камыш игриво вслед кивал
Мальчишке ветерку. А ночь,
Стекая по оврагам прочь
И озираясь, под полой
Несла диск солнца золотой.
И унесла бы, но об сук
Споткнулась. Солнышко из рук
По радуге взлетело ввысь.
На листьях лучики зажглись.
Росинки-скромницы пылая
Огнем стыдливым и желая
Уйти от жарких ласк лучей,
Срывались с листьев. А ручей
Между камней скакал, смеясь,
Вливался в озеро, и вязь
Осоки медленно качал.
Он с птичьим хором прославлял
Рассвета радостный приход.
Но что это? Кто-то идет
Тропою узкой меж камней.
Вот стайка диких голубей
С куста испуганно вспорхнула,
И, разогнувшись, ветвь стряхнула
Росы серебряный поток.
Мелькнул сквозь листья лоскуток
Одежды белой, и к ручью
Спустилась девушка. (Смолчу
О том, в какое бы волненье
Пришли вы, видя то творенье
Природы, жизни, красоты).
Казалось, детские черты
Ее лица создал рассвет,
Отдав всю свежесть... Или нет,
Скорей, заря, приняв тот лик,
Мне показала, как велик
И как прекрасен мир чудес.
А может, посетила лес
Одна из фей и, чуть устав,
От шумных игр и забав,
К ручью пришла и у воды,
Сквозь золото речной слюды
Свое увидев отражение,
Остановилась. Без сомненья
Ручей потише стал звенеть,
И птицы перестали петь,
Боясь неловкой громкой нотой
Прервать покой. С какой охотой
Затихло всё в святом молчанье.
Лишь ветер доносил звучанье
Колоколов. И дальний звон
Тревожил душу, словно он
Беду предупредить хотел.
Вдруг в эту тишину влетел
Безумный стук копыт. У скал
По кромке берега скакал
Лихой наездник, а за ним
Неслась погоня. И гоним,
Как сворой волк, он приближался
К ручью. Но конь его сорвался
С покрытых скользким мхом камней
И скинул всадника в ручей.
Откинув плащ с широких плеч
И оголив короткий меч,
К своим врагам идет он смело.
Те знали, с кем имели дело,
С судьбой играть не захотели,
И стрелы в воздухе запели.
Он покачнулся и упал -
В его груди пятнадцать жал,
Пятнадцать тонких острых стрел.
Главарь погони осмотрел
Лицо героя, убедился,
Что со своим врагом простился
На веки вечные, а слуги
Из-под разорванной кольчуги
Записку важную достали
И предводителю отдали.
Никто из них не знал о том,
Что очень близко за кустом
Таится дева и, скрывая
Свой плач, следит, переживая,
За ходом тягостной картины.
Но вот уже мелькают спины
Последних всадников. Отряд
Исчез между скалистых гряд.
Через ручей из тайника
Быстрее лани и легка,
Как ветерок, она спешит
Туда, где юноша лежит.
Над ним склонилась. Тихий крик!
Туман кровавый вдруг возник
В ее глазах, и громкий стук
В висках... О, что это вокруг?
Всё поглотила пелена
Бесцветной дымки, и она
В пространстве очертила круг,
А в центре круга мертвый друг...
2.
"Здравствуй, милый, что же это?
За тобой я шла полсвета
Сквозь леса и днем и ночью
Для того, чтобы воочию
Видеть, как тебя убили?
Так зачем же птицы вили
Гнезда? По поверью к счастью...
Только им не сладить с властью
Нашей злой судьбы-разлуки.
Ну за что такие муки?
Их и так уж было столько.
Милый мой, как сердцу горько.
Я ждала, то утро будет,
Голос твой меня разбудит,
Что проснусь, а ты склонился
Надо мной; чтобы струился
Свет в окне, и тишиною
Наслаждались мы с тобою.
Но пришли гонцы печали,
И со смертью обвенчали
Друга милого насильно,
Крови пролили обильно.
Всё теперь переменилось -
Над тобою я склонилась,
Но тебя не добудиться -
Перестало сердце биться.
И моя мольба напрасна.
Как черна и как ужасна
Пропасть между мной и милым,
Но не может быть делимым
То, что создано единым,
И каким бы ни был длинным,
Трудным и неодолимым
Путь к нему, я буду с милым."
3.
"Здравствуй, дева. Оглянись.
От своей беды очнись,-
Донесся голос позади.-
Быть может, всё, что впереди
Судьба назначила тебе,
Увы, подвластно ныне мне."
Горбат и ростом невелик
Пред ней стоял седой старик.
Высокий лоб и хищный взгляд,
В котором, растворясь, как яд,
Пылали горе и беда.
Он словно черная гряда
Был мрачен. Из раскрытых уст
Порой срывался звук, как хруст
Сухих ветвей. Он был похож
На что-то страшное, как нож,
Уже вонзающийся в грудь.
И никуда нельзя свернуть
От этих глаз - везде они
И манят, как в ночи огни.
"Ты хочешь знать, кто я? Я тот,
Кто гневно проклял весь свой род,
Кто в инквизиторском огне
Горел свечой, но рок ко мне
Был милостив и добр. Я жив!
Вот только раны, не зажив,
Гноятся на лице моем,
Да слеп еще и даже днем
Хотел бы я с десяток лун..."
И дева вскрикнула: "Колдун!"
"Да, время повернуло мир,
Отвергнут и забыт кумир,
Готова очернить отца
Родная дочь, и как овца,
Лишь ищет место потеплей.
Что кровь родных для их детей,
Когда она дарует им
Богатство, власть! В одну из зим
При всем народе старика
На казнь вели, И как река
Толпа бурлила у дворца.
Подумать только - дочь отца
Вдруг объявила колдуном.
Его схватили и потом
Пытали долго. Наконец,
Тех мук не выдержал старец,
Признался в тайном ремесле,
И к новым мукам на костре
Приговорен был. Тот старик
Происхожденьем был велик,
Родней ближайшей короля
Считался он, и знаю я,
Что смерть его давно была
Предрешена, и дочь жила
Как на иголках, и порой
Ему давали яд с икрой,
Случайно ранили стрелой,
Но был он лекарь неплохой.
И вот придуман был обман -
Чудовищный коварный план.
О, человек! Как низок ты!
К нему тянулись из толпы,
Сбивали с ног, камней поток...
О, человек! Как ты жесток!"
Старик остановил рассказ
Из мутных и безумных глаз
Катились слезы, и рукой,
Дрожащей, черной и сухой
Стереть пытался тщетно их.
Как много горя на двоих.
"Но я тебе готов помочь,
Была бы лунной только ночь.
Под крики птиц ночных уйдем
В места глухие и найдем
Волшебную траву-дурман.
Когда заблещат сквозь туман
В ночи болотные огни
Ты ветви чудные согни
Своею чистою рукой,
В росе лицо свое омой,
И лишь на миг увидишь вдруг,
Как из дурман-травы вокруг
Сверкнут прелестные цветы.
Сорвать их сможешь только ты.
Найдутся силы у тебя
Под вспышки бесова огня,
Не дрогнув, собирать тот цвет?
Увы, я столько долгих лет
Пытался те цветы найти,
Но козни строила в пути
Мне чудь лесная. Видно зря
Мечтою тешил я себя.
А ты как ранняя весна.
Ты как улыбка после сна.
Да можно ли остановить
Любовь твою! Он будет жить!"
4.
А вечером того же дня,
Когда на западе, маня
Своей чарующей красой
Садилось солнце, им босой,
Лохматый леший закурил
Туман болотный, отворил
Окошко месяц молодой,
Полил на солнышко водой.
Оно погасло. Ночь пришла.
Сова степенная нашла
Мышиную нору в траве.
Так стало весело сове,
Что долго дикий смех кружил
По лесу, будто бы ожил
И бегал от сосны к сосне.
В болоте, как в кошмарном сне
Метались скопища теней,
И становилось все страшней
Несчастной девушке идти......
****************************
Продолжение пишется
Имба
|
